ШКОЛА ЖЁН

АКТ I.

СЦЕНА ПЕРВАЯ.

Кризальд, Арнольф.

  

КРИЗАЛЬД.

И вы, говорите, дошли ей руку предложить ?

АРНОЛЬФ.

Да, завтра же намерен завершить.

КРИЗАЛЬД.

Мы здесь одни ; и, кажется, можно,

Не боясь огласки, обсудить осторожно :

Хотите, как другу, я вам сердце открою ?

План ваш обернётся ужасною бедою.

Какой бы с этого ни виделся навар,

Жениться вам безрассудный удар.

АРНОЛЬФ.

И правда, друг. Возможно, у вас есть сюжеты

Бояться за нас и давать советы,

И лбу вашему уже, полагаю,

Мерещится, как я рогами израстаю.

КРИЗАЛЬД.

Нельзя уберечься от случайности,

Глупо доводить до крайности.

Но что касается моего за вас опасения,

Чьи насмешки сотню мужей лишили уважения ;

Вы сами знаете, от мала до велика,

Для вашей критики у них всегда улика ;

Тогда как ваши грандиозные развлечения,

Дают им тоже повод для осуждения...

АРНОЛЬФ.

Да и пускай : найдётся город или деревня

Где у мужей столько терпенья ?

Разве не видно сколько народа,

Приняло собрание рогатого их рода ?

Один имущество наживает,   

А жена любовнику его вверяет ;

Другому несчастному повезло –

У жены брать подарки в моду вошло,

И не достучаться ревнивым забо́там,

Для неё дар добродетелью заработан.

Один шумит без всякого толка ;

Другой руки опустил и, не думая долго,

Как только щёголь к ним в дом прибывает,

Пристойно перчатки, пальто одевает.

Одна ловкачка своего супруга

Держит приказчиком своего досуга,

В порывах ложного благочестия,

Сообщает о своих бесчестиях,        

А тот и счастлив, что не упустила ;

А иная, чтоб оправдать, как деньги получила,

Говорит, что выигрыши были случайные,

А муж, не думая про правила тайные,

Счастлив за доходную часть семейного бюджета.

Да полно сатиры такой, как эта.

И как же не смеяться по таким ?

Где всё буквально дозволено им...

КРИЗАЛЬД.

Да ; но тем, кто любит над другими издеваться,

Нужно самому осмеянным не оказаться.

Сам охотно слушаю, что народ говорит ;

Чтоб списать со счета, что мне ставят на вид,

Но что бы ни узнал, в местах, где нахожусь,

Слухам брать верх никогда не соглашусь.

Я скромен ; хотя в случае необходимости,

Могу осудить проявления терпимости,

Ведь нету цели у меня сносить терпеливо,

То, что мужья иные принимают молчаливо,

Однако не стану словом себя выявлять,

Ведь тогда и про меня сатира может что сказать ;

В таких делах верней хранить секрет,

Не зная достоверно, что  было, а что нет.

И если на лбу моём в порядке укора

Случится отметина этого позора,

То, уверен, потом надо мной

Не станут потешаться гурьбой ;

Вполне может быть, что люди сочтут,

Что плохо себя со мною ведут.

Но вас, собрат, преследует гласность :

Вот где весь риск, в этом опасность !

Вы мне всё чаще стали напоминать,

Мужей, обречённых чудовищно страдать.

На них вы, как чёрт ополчились,

А сами на лезвии, как бы не оступились;

Если над вами удастся взять верх,

Берегитесь, чтобы свет не померк,

И...

АРНОЛЬФ.

О Боже, друг, не мучайтесь вы так :

Поймает меня не каждый простак.

Я знаю все трюки и тонкие сюжеты,

Из которых жёны куют из нас монеты,

И поскольку и здесь легко обмануться,

Я принял меры, чтобы увернуться ;

У той, на ком женюсь, есть предпосылки,

Спасти мой лоб от вредной посылки.

КРИЗАЛЬД.

Одним словом, глупая, хотите сказать...

АРНОЛЬФ.

Жениться на глупой – дураком не стать.

Верю, в вашей супруге есть мудрый лоск,

Но умная дама мне грузит мозг ;

И знаю, чего стоит такое,

Когда таланты жён не дают покоя.

Я лучше возьму себе монашку,

Влиянию улицы, окружения делая поблажку,

Где в стихах и в прозе та не делает сообщений,

Для её маркизами и остроумами посещений.

Под именем супруга подобной госпожи,

Я был бы как святой, поди потом сбежи ?

Нет-нет, не нужен надух мне их ум,

От женщин сочинительниц я слышу только шум.

Я претендую, что моя, вся сумраку подобна,

И рифму сочинить будет неспособна ;

А как придётся в фа́нты проиграться,

И спросят, чем будет откупаться,

Она ответит : «Да тортом дам, в хлебало!»

Короче, пускай невежества немало :

Ей достаточно, по правде вам сказать,

Прясть, шить, молиться и меня обожать.

КРИЗАЛЬД.

Так значит глупая - ваша мода ?

АРНОЛЬФ.

Настолько, что предпочту урода,

Чем красавицу, ум которой делает больно.

КРИЗАЛЬД.

Ум и красота...

АРНОЛЬФ.

Честна и мне довольно.

КРИЗАЛЬД.

Но откуда у зверя, без обучения,

С юных лет о чести представления ?

К тому же скучно это, я считаю,

Когда глупую самку собой обживаю.

Думаете тогда всё под контролем,

Рога на лоб точно не приколем ?

Да, умная женщина предаёт свой долг,

Но лишь, когда ей виден толк ;

А глупым всегда чего-то не хватает,

Даже если и мыслей вовсе не бывает.

АРНОЛЬФ.

На этот довод минуло много лет,

Панургу Пантагрюэль давал ответ :

Давайте, готовьте меня к союзу не с дурой,

Убеждайте до последнего вашей рецептурой ;

И поразитесь, если под конец поймёте,

Что своими аргументами совсем не берёте.

КРИЗАЛЬД.

Больше ни слова не скажу вам я.

АРНОЛЬФ.

У каждого метода есть своя.

В женщинах держусь своего мировозрения,

У меня есть деньги для его подтверждения,

Чтобы выбрать по себе такую половинку,

От которой получу образцовую картинку.

Когда четыре только годика было ей

Она интересовала больше всех детей.

Не титул, не доход, а лишь приятный вид,

И я подумал, а мать ли разрешит ?

Взять в жёны, но нет... когда повзрослеет,

Ведь мать бедна, ничего не имеет.

И добрая селянка, изучив моё желание,

Согласилась в монастырь её сдать на воспитание,

В небольшой совсем, далекий от мирского,

Где растил вдали от взгляда людского.

Чтобы дурой беспробудной стала от пребывания [1]:

Слава Богу, увенчались успехом ожидания.

Как только выросла, вид её такой невинный,

Что благословил Небо за поступок старинный,

Получив по своему желанию себе жену.

Потом её увёз, поселил на дому,

И поскольку жилище моё двор проходной,

Нужно всё предвидеть, скрываясь порой,

В этом другом доме, где никто искать не станет,

И доброту её природную никто не напугает,

Я держу только слуг, простых, как она.

Вы мне заметите : к чему же все слова ?

Так вот хочу я вас со всей серьёзностью

Представить ей, с должной осторожностью,

Сегодня вечером поужинать позвать ;

 

 

[1] За данную фразу Мольера упрекали. В дословном переводе : «Я сдал её в монастырёк, далёкий от богослужений, чтоб она там заделалась полной идиоткой.»

Чтоб вы могли её немножко испытать,

И выбор оценить. Осудят ли меня ?

КРИЗАЛЬД.

Пожалуй, с вами соглашуся я.

АРНОЛЬФ.

И на этой встрече, если вас не затруднит,

Вынести её невинности вердикт.

КРИЗАЛЬД.

В делах таких, сказал бы поприличней,

Нужно быть дипломатичней ...

АРНОЛЬФ.

Правда, не доходит до меня :

В её простоте столько огня.

Иногда так говорит, что можно ухохотаться.

На днях стал в этом убеждаться,

Когда, смущаясь, меня спросила :

Невинно так, удивительно мило,

Что если, говорит, через ушки родить детей ?

КРИЗАЛЬД.

Хорошо, Сеньор, ответим ей.

АРНОЛЬФ.

Конечно. Она бесподобна.

Но другим именем называть будет удобно?

КРИЗАЛЬД.

Ах ! В сорок два года задумали смену душ.

Всё забываю вас звать де ля Суш [1],

На чёрт вам сдалось, не могу понять,

Себе на старость лет фамилию менять?

Старая хибара на вашем огороде

Вас делает влиятельным вроде ?

АРНОЛЬФ.

Помимо того, что моё имение так называют,

Это больше, чем Арнольф, уважения внушает.

 

 

[1] Чурбан, пень - значения слова. Арнольфа интересует брак, что вызывает непонимание : во Франции не престижно было даже сожительство дворянина с крестьянкой/служанкой, не говоря о браке. В моде были полигамия, но исключтельно со своим социальным уровнем.

КРИЗАЛЬД.

Бросьте. Это преступление бросать имя отца,

Чтобы строить химеры без конца !

У большинства людей от этого свербит ;

Не хочу я перед вами умный делать вид,

Но знаю крестьянина по имени Гро-Пьер,

У его надела очень малый размер,

Так он вокруг него канаву откопал,

Чтоб я его де Остроф с помпой назвал.

АРНОЛЬФ.

Примеры приводить я разрешу,

Но де ля Суш – вот имя, которое ношу :

Я вижу причину, нахожу привлекательным ;

В таком названии собирательном.

КРИЗАЛЬД.

Однако людям даже трудно представить :

Как ваш адрес в письме озаглавить...

АРНОЛЬФ.

Неграмотных можно понять,

Но как же вы...

КРИЗАЛЬД.

Довольно : всё, не произвожу шумы,

Я приучу свой рот,

Называть вас де ля Суш, без забот.

АРНОЛЬФ.

Прощайте. Я стучу, чтоб дать сигнал,

Сказать, что не зря пропадал.

КРИЗАЛЬД, в сторону, уходя.

Как же смутила слепая вера.

АРНОЛЬФ, один.

Боже, сумасшедшая манера.

Странно, сколько ожесточения,

Когда человека преследуют убеждения!

Эй.

СЦЕНА II.

Ален, Жоржетта, Арнольф.

 

АЛЕН.

Кто там !

АРНОЛЬФ.

Открывайте.

В сторону.

После десяти дней, полагаю я,

Будут здесь рады видеть меня.

АЛЕН.

Кто пришёл !

АРНОЛЬФ.

Я.

АЛЕН.

Жоржетта !

ЖОРЖЕТТА.

Ну ?

АЛЕН.

Открой ему.

ЖОРЖЕТТА.

Давай лучше ты.

АЛЕН.

Не, лучше ты.

ЖОРЖЕТТА.

Милый, не пойду.

АЛЕН.

И я не пойду.

АРНОЛЬФ.

Что там за брехня !

Это, чтоб снаружи держать меня !

Эй, поспешать!

ЖОРЖЕТТА.

Ну кто там стучится к нам опять ?

АРНОЛЬФ.

Ваш хозяин.

ЖОРЖЕТТА.

Ален !

АЛЕН.

Что?

ЖОРЖЕТТА.

Это он. Открой ему.

АЛЕН.

Открой сама.

ЖОРЖЕТТА.

Я дую в камин, чтоб огонь горел.

АЛЕН.

А я боюсь кота, чтоб воробушек не улетел.

АРНОЛЬФ.

Так, кто-нибудь : открывайте дверь.

Я не ел четыре дня. Поживей !

ЖОРЖЕТТА.

Бегу...

АЛЕН.

Почему скорее меня ?

ЖОРЖЕТТА.

Вали.

АЛЕН.

Нет, это ты вали сама.

ЖОРЖЕТТА.

Я дверь иду открывать.

АЛЕН.

Нет, этому не бывать.

ЖОРЖЕТТА.

Ты же её не откроешь.

АЛЕН.

А тем более не ты.

ЖОРЖЕТТА.

И не ты.

АРНОЛЬФ.

Как же я терпелив !

АЛЕН, открывает.

А вот и я.

ЖОРЖЕТТА, выглядывает за ним.

Ваша служанка.

АЛЕН.

Не будь господина,

Я бы тебе ...

АРНОЛЬФ, получив удар от Алена.

Чума, что творится !

АЛЕН.

Простите, не повторится.

АРНОЛЬФ.

Нерасторопный какой !

АЛЕН.

Это всё она, господин мой ...

АРНОЛЬФ.

Так, сейчас оба заткнулись !

Ну-ка, отвечайте, встрепенулись !

Ален, что за дела ?

АЛЕН.

Господин, мы ...

Арнольф снимает шляпу с головы Алена.

Господин, мы ...

Ален одевает шляпу, Арнольф снова её снимает.

Благодарю,

Господин, мы ...

АРНОЛЬФ, сняв шляпу Алена в третий раз, бросает её на землю.

Кто научил вас, дерзкая скотина,

Разговаривать в шляпе при виде господина ?

АЛЕН.

Да. У меня плохо получается.

АРНОЛЬФ, Алену.

Так. Где Агнеса ? Пускай сюда спускается.

АРНОЛЬФ, Жоржетте.

Девушка грустила без меня ?

ЖОРЖЕТТА.

Грустила ? Нет.

АРНОЛЬФ.

Нет !

ЖОРЖЕТТА.

Конечно нет.

АРНОЛЬФ.

Почему же...

ЖОРЖЕТТА.

Да чуть не умерли от такого явления :

Всё время ждала возвращения ;

А мы глаз не смыкали

За вас то лошадь, то осла, то мула принимали.

 

 

 

 

СЦЕНА III.

Агнеса, Ален, Жоржетта, Арнольф.

 

АРНОЛЬФ.

Ну, ноги в руки ! Это хороший знак.

Агнеса, вот и я ! Вернулся ! Как

Время без меня ты проводила ?

АГНЕСА.

Да с Божьей помощью. Не тужила.

АРНОЛЬФ.

И вот я прибыл к вам сюда.

Вы преуспеваете, как всегда.

АГНЕСА.

Не считая блошек, что ночью стали приставать.

АРНОЛЬФ.

Ах! Скоро у вас будет, кому их прогнать.

АГНЕСА.

Вы сделаете приятно.

АРНОЛЬФ.

Да, было бы занятно.

А что всё это время делали вы ?

АГНЕСА.

Чепчики для головы.[1]

Ваши рубашки и шляпы уже гото́вы.

АРНОЛЬФ.

Хорошо ! В рукоделии вы не но́вы :

Я скоро вернусь, не надо скучать,

Чтоб важными делами занять.

Оба уходят.

АРНОЛЬФ.

Героини нашего времени, учёные дамы,

Раздающие нежности там и романы !

Я бросаю вызов вашим речам.

Всем вашим жалким, мелочным страстям,

Ваше невежество меня не прельстит.

 

 

 

[1] В связи с несколькими смысловыми значениями cornettes, фразу можно перевести : «Я веду себя, как любая жена на моём месте».

СЦЕНА IV.

Ора́с, Арнольф.

 

АРНОЛЬФ.

Напрасно думать, что мужчину слепит ;

И пока честь ...

Что я вижу? Кто это ? ... Да.

Я ошибаюсь. Нет. Точно он.

Ор ...

ОРА́С.

Сеньор Ар ...

АРНОЛЬФ.

Орас.

ОРА́С.

Арнольф.

АРНОЛЬФ.

Ах! Какая радость увидеть мне вас  !

Давно ли у нас ?

ОРА́С.

Уж полторы недели.

АРНОЛЬФ.

Да неужели ?

ОРА́С.

Я приезжал к вам, но дома не застал.

АРНОЛЬФ.

За городом отдыхал.

ОРА́С.

Да, два дня уже вас нет.

АРНОЛЬФ.

Ох! Как же дети растут за пару лет !

Меня восхищают все те изменения,

Что произошли в вас за сущие мгновения

ОРА́С.

Вам это видно !

АРНОЛЬФ.

Как отец, друг Оронт, которого уважаю ?

Что делает ? Что о нём я узнаю ?

Меня живо интересует его порода :

Мы не виделись четыре года.

ОРА́С.

И, мне кажется, даже весточки не было от вас.

Он будет, сеньор Арнольф, повеселее нас,

У меня от него к вам сообщение ;

А в другом письме про планы на посещение,

Пока на то неизвестно причин.

Знаете, есть у нас тут гражданин,

Который возвращается сюда с большим доходом,

Пробыв в Америке четырнадцать долгих года ?

АРНОЛЬФ.

Нет. Вам говорил, как его зовут ?

ОРА́С.

Энрике.

АРНОЛЬФ.

Нет.

ОРА́С.

Мой отец мне так много говорил про это,

Как будто с Энрике мы знакомы где-то,

Он вступил с ним на тропу, сообщает,

По важному делу, а какое – скрывает.

 

АРНОЛЬФ.

Пускай приезжает, не стесняется,

Угощу его, как полагается.

После прочтения письма.

Ну, для друзей нужен попроще тон,

Все комплименты  – это излишне он.

Даже если б тот решил ничего не писать,

Вы можете моим имуществом располагать.

ОРА́С.

Люблю людей ловить на слове,

Сейчас мне нужно сто пистолей.

АРНОЛЬФ.

Меня многим обяжет такой подход,

Рад при кошельке, держите вот.

ОРА́С.

Нужно...

АРНОЛЬФ.

Оставим стиль такой.

Ну! Как нашли вы город мой ?

ОРА́С.

Здесь много людей, превосходны строения;

И, кажется, великолепны развлечения.

АРНОЛЬФ.

Каждый развлекается, как хочет тут,

Но те, кого «галантами» зовут,

Находят, да, чем поживиться,

А именно : с кокетками идут резвиться :

Брюнетки-блондинки в сладком настроении,

А мужья их находятся в коротком смирении ;

Царские утехи просто, и всё, что наблюдаю,

Будто сам над собой комедию ломаю.

Может и вы какую заприметили,

Ещё свое счастье здесь не встретили ?

Людям, как вы, они не дают проходу,

Легко найдёте замужнюю в угоду.

ОРА́С.

Не хочу скрывать про свои увлечения,

Эта любовь мне вроде приключения,

И дружба к вам заставляет всё рассказать.

АРНОЛЬФ.

Отлично! Ещё одну историю буду знать ;

Запишу и будет сюжет развлечь свет.

ОРА́С.

Но попрошу, однако, соблюсти секрет.

АРНОЛЬФ.

Ох !

ОРА́С.

Не отрицайте, что, несмотря на желания,

Разглашение тайны обнуляет притязания.

Итак, я готов с откровенностью сообщить,

Что местная красотка смогла обворожить.

И забота приняла такой объём,

Что открыт к ней самый нежный приём ;

Скажу, не вдаваясь в хвастовство и в оскорбления,

Дела мои достойны восхищения.

АРНОЛЬФ, смеясь.

И это ?

ОРА́С, показывая ему на место проживания Агнесы.

В том домике живёт она,

Вот прямо там, где краснеет стена ;

Простушка до того, что нету слов,

А хмырь надел на ней оков,

Но в невежестве не сообразил,

Что прелести её только укрепил ; 

Не знаю, что и делать : такой милый вид ,

Я беззащитен перед ней, она меня манит.

Но, возможно, вы знаете, о ком веду речь,

Про юную звезду, что сумела увлечь,

Агнесой девушку зовут.

Далее наш текст не публикуем.