ШКОЛА ЖЁН

AКT III.

СЦЕНА ПЕРВЫЙ.

Арнольф, Агнеса, Ален, Жоржетта.

 

АРНОЛЬФ.

Я рад, что всё прошло прелестно :

Мои приказы вы исполняли чудесно,

В лучшем виде смутили блондина соблазнителя,

А всё заслуга мудрого руководителя.

Ваша невинность, Агнеса, прошла испытание.

Подумать страшно, какое ждало вас страдание :

Вы чуть не пали, встав на путь,

Откуда на ад можно взглянуть.

Всех этих дамочек известны украшенья :

Штанишки, подвязки, бантики, перья,

Длинные волосы, красивые зубы, мягкие слова ;

Но порвут вас, словно коршун, на раз-два ;

Женскую честь в своих челюстях эти исчадия ада

Стремятся уничтожить, чтоб им была услада.

Но, опять же, благодаря моим стараниям,

Вы с честью вынесли испытание.

От вида, с которым камнями кидались,

Все его надежды с землёю сравнялись,

Что убеждает меня не колебаться,

Чтобы свадьба наша могла состояться.

Но, прежде, нам надо бы любезно

Побеседовать немного, что весьма полезно.

Сюда подайте стул. Вы, ни в чём никогда...

ЖОРЖЕТТА.

Мы уроки ваши будем помнить всегда.

Тот другой господин хотел нас подключить ;

Но...

АЛЕН.

Если он ещё войдет, не стану больше пить.

К тому же он чудак : в тот раз когда залез,

Два золотых мне дал, где малый вес.

АРНОЛЬФ.

Так идите же готовить желанное блюдо,

И чтоб контракт наш явил собою чудо,

На обратном пути пусть кто-нибудь приведёт

Натариуса, что ну углу живёт.

СЦЕНА II.

Арнольф, Агнеса.

 

АРНОЛЬФ, сидя.

Агнеса, меня послушать книжку положите.

Немного поднимите голову, лицо поверните :

Вот, смотрите на меня, когда разговор ведут,

И до малейших слов печатайте вот тут.

Агнеса, слушайте, я женюсь на вас ;

Минуту эту благословите сотню раз,

Созерцая низость, которая вас постигла,

Восхищаясь добротой, что судьба воздвигла.

Кто из мерзкого состояния сельской бедноты

Поднял вас до титула, до самой высоты.

Наслаждаясь сословием, объятьем человека,

Кто сбежал от нравов этого века,

Кто из толпы избранниц, способных угодить,

Всем отказал, и вас выбрал, чтобы жить.

Вы должны всегда иметь перед глазами

То, что без меня стало бы с вами,

И для того, чтоб я вас лучше просветил,

Чтоб ценили состояние, которое вложил,

Чтобы это знали, как никогда,  

Хочу связать себя с вами раз и навсегда.

Брак, Агнеса, не шутливая штучка :

В нём обязательство возьмёт ваша ручка,

Да и не склонны вы, по моему знанию,

К какому то распутному состоянию.

Ваш пол предполагает зависимое положение :

И в бороде мужской его решение.  

Двумя половинками станем мы,

Но они вовсе не будут равны :

Одна слушает, другая – наставляет,

Одна подчинена, другая – управляет ;

Как солдат с уставом командира

Служит для достижения мира.

Как слуга у хозяина, как ребёнок у отца,

Как младший брат у старшего, и так – без конца,

И да будет от вас послушание,

Смирение, уважение, почитание,

Где должна хозяину женщина служить

Чтобы и сама тоже как-то жить.

Когда он на неё серьёзный взгляд бросает,

Она голову послушно опускает,

Не смея смотреть прямо в глаза,

Без нежности, от которой ну слеза.

Такое не доходит до современных дам ;

Но портиться от них совсем не нужно вам.

Вам лучше подальше держаться

От тех, по ком не могут натрепаться,

Не позволять их силе злой набрать вес,

А это значит не слушаться молодых повес.

Подумайте о том, что став моей половиной,

Вы честь мою, Агнесса, носите с повинной ;

Что эта честь нежна, легко ранима ;

И с этим ясна должна быть вам картина.

И что в котлах, кипящих в аду,

Женщины развратные находят всю беду.

Это не песни пою я вам ;

Должны вы отложить уроки где-то там.

Если слушаться, а не быть кокеткой,

То душа, как лилия, чистотою редкой ;

Но если, оступившись, себя запятнать,

То чёрной, как уголь она может стать ;

Вы всем окажетесь ужасной совершенно,

И черти волокут таких обыкновенно,

Чтобы вечно кипятить в аду :

Так берегите ж мою доброту !

Теперь поклонитесь, как ученица,

Должна назубок знать это деви́ца.

Брак, в некотором образе, ваше ярмо,

И вот в моём кармане для вас письмо

Он встаёт.

Которое учит обязанностям жён.

Я не знаю автора, но он силён ;

У нас с этим должно быть понимание.

Держите. Читайте же знание.

АГНЕСА читает.

Принципы брака или обязанности замужней женщины, с ежедневными упражнениями.

ПРАВИЛО I.

 

Выполняя свой супружеский долг,

И идя в постель для продолжения роду,

Хорошенько берёт в толк :

Что, несмотря на моду,

Она только мужу в угоду.

 

АРНОЛЬФ.

Я позже объясню, что значит это ;

А пока от вас – чтение поэта.

АГНЕСА продолжает.

 

 

ПРАВИЛО II.

 

Она не наряжается,

Как ей пожелается.

Муж, которому принадлежит

Сам позаботится о красоте ;

И он вообще не волнуется нигде,

Если другим не понравился внешний вид.

ПРАВИЛО III.

 

Дальше от чёрных ресничек,

Белил, помад, прочих сестричек,

Ингредиентов, чтоб выглядеть милей :

Для чести эти лекарства опасны;

Заботы подобные напрасны,

И мало значат для мужей.

 

ПРАВИЛО IV.

 

В свет выходя, как честь должна предписывать,

Нужно, чтоб шляпка прятала взор,

Ведь всякая жена должна учитывать.

Что мужу не нравится позор.

 

 

ПРАВИЛО V.

 

Закон прямо запрещает

Исключая тех, кто мужа посещает,

Кого-нибудь другого ей принимать :

Кто, находясь в галантном настроении,

Даму станет донимать,

Не заботясь об уважении.

ПРАВИЛО VI.

 

Хоть жена и живой человек,

Подарки от мужчин она не берёт ;

Поскольку в наш жестокий век,

Никто просто так ничего не даёт.

 

 

ПРАВИЛО VII.

 

Из тумбочки изъять, вопреки скуке,

Все средства информации, известные науке :

Муж читает все сообщения, что к ней пришли.

Правила такие в обычай вошли.

 

 

ПРАВИЛО VIII.

 

Все хоатические метания,

Что называют «светские собрания»

Где каждый день портятся женские ду́ши :

Давно запретить было нужно ;

Именно там заговор совершается,

И против мужей он всегда является.

ПРАВИЛО IX.

 

Жена, если честной хочет называться,

Должна от игр азартных воздержаться,

Как от вещи роковой :

В игре бывает разочарование,

Появляется отыграться желание :

Пока не будет пустой.

 

ПРАВИЛО X.

 

К поездкам в тарантайке,

Где обед подают на лужайке,

Жену никак нельзя допустить :

По мнению людей рассудительных,

Муж теряется в подарках расточительных,

А ему потом за всё платить.

 

ПРАВИЛО XI ...

 

АРНОЛЬФ.

Дочитаете сама ; а я шаг за шагом,

Вам вещи объясню, и закончим благом.

Вспомнил у себя дело небольшое :

Поэтому оставлю вас пока в покое.

Идите домой, книжку сохраните,

Как придёт нотариус, меня с ним подождите.

СЦЕНА III.

 

АРНОЛЬФ.

Да, всё правильно сделал : женой

И через брак будет управляться мной ;

Станет как кусок воска подвластна мне,

Придам любую форму, что задам в уме.

Когда пропадал я, меня эти шуты

Чуть было не подловили от её простоты ;

Но, правду говоря, будет по мне,

Чтобы женщина грешила на своей стороне.

От подобных ошибок лекарство есть :

Любому по силам уроки учесть ;

И если с правильного пути её устранят,

То два несдержанных слова вернут назад.

А умная женщина – зверь ещё тот :

Судьба зависит, что ей взбредёт ;

Там исключено другое направление,

Бесполезны любые наставления :

В их традициях правила поднимать на смех,

В своих преступленьях те видят успех

И найдут, чтоб цели поганой добиться,

Такие извороты, что будешь дивиться.

Напрасно пробовать нам отразить удар :

Умная женщина в интригах кочегар.

Лишь только о капризе нам тихо сообщают

Всё, чести нашей конец, только пятки сверкают :

Любой честный человек такое подтвердит,

Однако, ублюдочного это не смешит.

От своего кудахтанья он получил, что есть.

У нас, французов, часта такая спесь :

Казалось бы, удача окрыляет,

Но тайна всегда им в чём-то мешает ;

Для них столько соблазнов в глупом тщеславии,

Что скорее повесятся в этом звании.

Ох ! Как дьявол хорошо женщин соблазнил,

Что такой дурачок им показался мил.

И ... вот он ... Прикинусь шляпой, пусть говорит,

Расспрошу его маленько про грустный вид.

 

 

 

СЦЕНА IV.

Ора́с, Арнольф.

 

ОРА́С.

Я только что от вас, и судьба распорядилась

Чтобы встреча с вами там не случилась.

Но я буду ходить так часто, что, наконец...

АРНОЛЬФ.

Боже, не надо комплиментов, вы молодец :

Ничто не раздражает, как этот церемониал ;

Когда же запретят его, как же он достал.

Проклятая привычка ; а большинство людей

Глупо тратят время, следуя за ней.

Итак, давайте сразу. Как идут дела ?

Расскажите, наконец, куда вас завела.

У меня на ваш счёт была пара видений ;

И с тех пор нахожусь во власти размышлений :

Просто восхитила эта свистопляска,

От души интересно, будет ли развязка.

ОРА́С.

Боже, с тех пор, как я вам душу излил,

Любовь мне злой жребий накрыл.

АРНОЛЬФ.

Ох! Ох! Как же так ?

ОРА́С.

Судьбе меня угодно было наказать :

Опекуна сюда назад прислать.

АРНОЛЬФ.

Какое несчастье !

ОРА́С.

К тому ж я полон огорчения,

Что известны наши отношения.

АРНОЛЬФ.

Чёрт побери... догадался ! Как интересно.

ОРА́С.

Не знаю как ; но ему всё известно.

Я думал, что заеду в назначенный час,

Чтоб юные её прелести развлекли нас.  

Как слуга и служанка путь преградили,

И словами «вон» меня наградили,

Резко сменили тон, выражения лица

И грубо дверь захлопнули прямо с крыльца.

АРНОЛЬФ.

Прямо перед носом !

ОРА́С.

Перед носом.

АРНОЛЬФ.

Грубей не могли поступить.

ОРА́С.

Я и через дверь хотел поговорить ;

Но на все мои слова они отвечали

Так : « Вы не войдете, нам приказали ».

АРНОЛЬФ.

Они не открыли дверь !

ОРА́С.

Нет. И прямо из окна

Возвращение хозяина подтвердила она,

И с гордым видом, чтоб меня прогнать,

Камнем в меня принялась швырять.

АРНОЛЬФ.

Камнем !

ОРА́С.

Из песка, весьма большим на вид,

Угостила этим меня за визит.

АРНОЛЬФ.

Чёрт побери ! что за наваждение !

Ну, нахожу непростым ваше положение.

ОРА́С.

Обидно, приехал в недобрый час.

АРНОЛЬФ.

Точно. Грустно мне за вас.

ОРА́С.

Этот человек всё ломает.

АРНОЛЬФ.

Да. Но время вас исправит.

Вы найдете способ с ним подружиться.

ОРА́С.

Нужно попытаться, придумать что-нибудь,

Бдительность ревнивца обмануть.

АРНОЛЬФ.

Вы легко справитесь. А девушка, наконец,

Вас полюбила.

ОРА́С.

Конечно.

АРНОЛЬФ.

И делу венец.

ОРА́С.

ОРА́С.

Надеюсь.

АРНОЛЬФ.

Метает отменно ;

Но это пустяк.

ОРА́С.

Несомненно,

Главное, я понял, что мой мужчина там,

Спрятался, управляет поведением дам,

Но меня удивило, удивить и вас должно́,

Другое происшествие. Рассажу, хорошо ?

Отважная черта этой юной красоты

В том, чего не ждёшь от её простоты.

Надо признать : любовь великая сила :

Она нам все правила установила ;

И часто наших нравов абсолютные изменения

Происходит от её уроков за сущие мгновения ;

Природные процессы в нас притупляются,

А чудеса неожиданные мигом свершаются ;

Скупого она делает либеральным,

Доблестного – трусом, нежного – брутальным ;

Станет ловким самый толстый кум,

И даже у скромняжки появляется ум.

Так и моя Агнеса горит вся чудесами ;

Ведь, когда она резала словами :

«Удалитесь : моя душа на визиты ответила нет;

Я знаю уговоры, и вот мой ответ»,

Этот камень или грязь, что сказал я вам,

С запиской прямиком упал к моим ногам;

Я восхищаюсь от подобного сочинения

Летит камень, в нём смысловое значение.

Она, скажите, вас не поразила ?

Бывает, чтоб любовь так умы точила ?

Подумать только, какие страсти приятные

Произвели в её сердечке вещи занятные ?

Что скажете о трюке с сообщением ?

Ух ! Как не восхититься умным решением !  

Не находите ли милым видеть малютку,

Что с моим ревнивцем играет эту шутку ?

Скажите.

АРНОЛЬФ.

Да, весьма  мило.

ОРА́С.

Посмейтесь же над ним.

Арнольф смеётся через силу.

Этот странный человек душевно раним,

Стал у себя он траншеи копать,

И огонь мой стараться песком закидать :

Как если б ждал приступ крепостного вала,

Настроил слуг, чтоб народу немало ;

И обманывает даже, в своём ухищрении,

Кого хочет держать в заточении !

Заверю, хоть его приезд обстоятельство,

Что любовь мою бросает в замешательство,

Это меня забавляет невероятно ;

И думать, смеяться над этим приятно

А от вас то смеха не видно, только молчите.

АРНОЛЬФ, натянуто смеясь.

Смеюсь, как умею. Уж извините.

ОРА́С.

Но нужно, как другу, письмо показать.

Всё, что в нём она решила рассказать,

В душу заходит : слог полон доброты.

Невинной нежности, сноровки, красоты,

Как если бы сама природа,

Писала жалобу про раненья от урода.

АРНОЛЬФ, в сторону.

Так вот, мразь, для чего тебе грамота служит ;

Надеешься, что меня жалоба обезоружит ?

ОРА́С читает.

Хочу писать вам, но не знаю толком, как бы подступиться. Есть много мыслей, которые я хотела, чтобы вы знали, но сказать их нужны слова, а я их решительно не нахожу. Как теперь начинаю понимать, меня всегда держали в невежестве, и потому боюсь написать что-то нехорошее или сказать больше, чем следует. По правде, я не знаю, в чём ваша вина ; но чувствую, что я до смерти огорчена тем, как меня заставляют плохо с вами обращаться; чувствую, что мне ужасно не хватает вас, и что я бы сочла за счастье стать вашей. Может быть, с моей стороны, не подобает говорить это, но я, наконец, должна высказаться и желала бы устроить всё, как положено. Мне внушают, что все молодые люди обманщики; что их не надо слушаться, что все ваши речи клонятся только к тому, чтобы воспользоваться моим телом ; но уверяю вас, я так вовсе не думаю : я не могу поверить, чтобы вы говорили неправду. Скажите мне откровенно, начистоту. Я никому не желаю зла, и вас постигнет страшная участь, если вы меня обманете : мне кажется, я умерла бы тогда от неудовольствия.

АРНОЛЬФ.

Хо ! Сучка !

ОРА́С.

Что с вами ?

АРНОЛЬФ.

Я ? Ничего. Кашель одолел.

ОРА́С.

Вы встречали столь нежное изложение дел ?

Вопреки его проклятым заботам,

Готова к любым натуральным поворотам.

Чем не уголовное преступление

Портить столь возвышенное рвение ?

В невежестве, в глупости с нею бывать,

Чтоб яркость душить и душу терзать ?

Любовь ко мне порвала вуаль ;

Упускать такую было бы жаль,

И я надеюсь животное обуздаю...

Этого палача, мерзавца, негодяя...

АРНОЛЬФ.

Прощайте.

ОРА́С.

Как, так скоро ?

АРНОЛЬФ.

Вспомнил о деле одном,

Мы поговорим с вами потом.

ОРА́С.

А не скажете, ведь вы её сосед,

С кем мне в дом попасть без лишних бед ?

Я это говорю, как другу, без стеснения,

В надежде получить от вас разъяснения.

Там некому поддержку оказать ;

И служанка, и слуга, если их позвать,

Никогда, ни под каким предлогом,

Не смягчатся в отношении строгом.

Старуха под рукой у меня была

С нелюдской инженерией дело вела :

Она заварила мне всю передрягу ;

Но четыре дня как померла, бедняга.

Не могли бы вы какое средство подсказать ?

АРНОЛЬФ.

Нет, правда, самому вам лучше знать.

ОРА́С.

Тогда прощайте. Видите, я вам доверяю.

 

 

 

СЦЕНА V.

 

АРНОЛЬФ.

Как же я страдаю !

Как тяжело прятать ярость мне !

Простушка и в таком уме !

Изменница так и куражится,

В её душе сам дьявол кажется.

И вот убит запиской роковой.

Видно, как предатель её увлёк игрой,

Подмяв меня, себя связал с ней вор ;

И в том моё отчаяние, мой смертный приговор.

Вдвойне от похищения сердце страдает.

Любовь вянет и в чести убывает.

Как злит, что другому удалось безумие,

Злит и то, что обманули благоразумие.

Я знаю, чтоб развратность наказать,

Я должен его коварству всю свободу дать,

Чтоб он сам же ей отомстил,

Но как горько терять, кого любил,

О Небеса ! Коль я стал философию изучать,

Нужно ли было так западать !

У неё нет родителей, поддержки в быту ;

И предала всю нежность, всю доброту :

Но несмотря на столь трусливый поворот.

Я не в состоянии, однако, прерывать забот.

Глупец, тебе не стыдно? Ах ! Как злит :

И себя тысячью пощёчин Арнольф наградит.

Войду посмотреть, только на мгновение,

Как она держаться будет, на её движения...

Небо, сделай лоб мне чистым от позора ;

Или хотя бы силу дай для разговора,

Что в событиях таких необходима,

И потом мы с нею разойдёмся мимо.

 

Конец Третьего Акта.